Я расстался с очередной пассией (ну надоела дура, сил больше моих
нет!), три месяца, как O-Zone развалил, у Арса завтра день рождения… Надо же
когда-нибудь становится человеком. Если сейчас… эээ… девять утра, то теоретически
Раду и Сенто могут зайти ко мне часика в два. В итоге, максимум в четыре мы
будем у меня на даче. Теперь – сам угощать буду, или пусть тащат что-то свое?
Ой, да что я, сволочь совсем? Ну, угощу друзей, так и быть. С Арсения вообще
много не потребуешь… День рождения все-таки… Все. В душ, на кухню и за мобильником.
Что, противно под кровать залазить? Пыльно? Или убирай в следующий раз не только
посреди комнаты, или не бросайся телефоном… Но… Это же опять ОНА звонила. Что
может быть красноречивее, чем звук брошенного телефона… Ну не матом же девушку
крыть?
Ага, девушку… Она тебе уже не девушкой досталась, и ты ее еще… Э… Имел. Много
и часто. А ей еще что-то и не нравилось… Да на фиг она тебе такая нужна? А ты
спроси…
Да бросил уже…
Главное, чтоб отцепилась…
Кошмар… Сплошь паутина… Все. Клятвенно обещаю самому себе убирать каждые два
дня.
Отзвонился. Даже обрадовались… Вроде бы. Прийти обещали. Раду немного
поломался – Аня, Настена… Ничего, потерпят. Им с этим обалдуем всю жизнь сидеть,
а мы с ним теперь, считай, конкуренты…
Love me, love me, love… тьфу… Перегрелся.
Нет, я сегодня слишком добрый. Слииишком…
Вечером компенсирую.
Покажу Сенто, где раки зимуют, а то вообще обнаглел.
Или это я много о себе думаю?
Нет, не много.
Два. Звонок в дверь… Раду… В своей дебильной розовой футболке. Наконец-то
сказал ему, все что думаю об этой футболке. Он в ней на гея похож. «Главное,
что она мне нравится». Хааароший аргумент. Главное, против лома, то есть такого
вот тупого аргумента, нет приема… Мозги свои ты ему не одолжишь, голову тоже.
А…
Пятнадцать минут третьего. На Арса никакого намека. Нашли-таки с Раду общую
тему для разговора. Беспардонность Арсения Тодераша… Нет, эти пятнадцать минут
мы не молчали. Молчал только я. Этот низкорослый монстр втирал мне, какая у
него миленькая дочурка. Я РАД, РАДУ, ТОЛЬКО ОТВАЛИ, УМОЛЯЮ!!! Нет, я сегодня
слишком злой. Просто с утра ошибся в определении…
Пол-третьего… СТУК В ДВЕРЬ… Гений… Здравствуй, Арсений! Звонок ты
не заметил? Да? А дверь ты не перепутал? Нагло ухмыляется. Обидно, но он прав.
На его месте я бы вел себя точно так же.
И кем я стал за эти три месяца. Думал же, что дальше некуда.
Был неправ. Дальше – еще больше…
Четыре часа… Ауди тихо дымится от жары. Дождь будет… Духота – зверею
просто… Дача… Шезлонги… Лежим в плавках… Пиво… Кайф…
От пива потихоньку развязывается язык… Болтаем о том, о сем… Даже восторженное
бульканье Раду о его дочке не вызывает омерзения. Музыка для моих уставших ушей…
Давайте, что ль, песни попоем? Это мы уже перешли с пива на вино… По бокалу
выпили. Больше не удалось. Сенто потянулся за конфетами (проклятые конфеты…
их поклонницы ему кульками таскали…) и разбил бутылку. Посмотрел виноватыми
собачьими глазами – и был прощен. А что делать? И так сто лет не виделись, чтоб
еще из-за вина цапаться.
Мобильник орет. У кого? Ага, у Раду. Можно было догадаться… Истеричный
женский голос в трубке. Анна… Чтоб ее… Весь вечер испортила… Восемь вечера,
а ей уже мужа подавай… Ну, ничего. Поприходит еще из студии в три утра весь
в губной помаде. У романтики тоже есть обратные стороны.
Раду с кислой рожей. Уходить не хочет. Неужели? Значит, все не так плохо.
Ладно, иди дыши на Аню перегаром… Посмотрим, что она скажет.
Тебя подвезти? (Прозрачный намек – Арс, ты мне один тут не нужен…)
Раду не понял. Отказался. На попутке решил… Ну, ну… Долго будешь ловить.
Ушел… Позвонил через пять минут. Поймал-таки… Говорит, что водитель узнал. Да…
Везет же некоторым…
Соседка. Бабушка шестидесяти лет… Древняя поклонница моего творчества.
Приперлась с арбузом. Опешила, увидев меня в плавках на фоне другого симпатичного
парня в таком же виде… Бабуля, давайте арбуз, спасибо вам – и уходите. И не
смотрите на меня такими страшными глазами. Бабушка, это не то, что вы подумали…
Так и знал. Все. Завтра тут тааакое будут про меня рассказывать. Ооооо… Спасибо,
Арс. Намека моего ты так и не понял.
Увидел арбуз… Глядит на него голодными глазами.
Фиг с тобой. Давай съедим…
Он ест арбуз. Огромную скибку… Аж уши в соке… Смешной он все-таки.
И милый.
И красивый…
Так. Стоп…
Красивый, красивый… Красивый.
Сок стекает по подбородку, по шее, собирается в ложбинках у ключиц,
сбегает по груди, путаясь в волосах, течет по животу…
Манер – ноль.
Но…
Опять. Или я пьян, или…
Только не это.
Это.
Я погиб…
Арс смотрит на меня лукавыми глазами… Веселыми, хитрыми, голубыми глазами. Сенто, ты простишь меня за то, что я хочу с тобой сделать?
Простишь.
Сажусь на него сверху. От изумления он роняет недоеденную скибку
и замирает, даже не пытаясь сопротивляться.
Целую его в губы, мягкие, нежные, беззащитные губы… О… Какие же они сладкие.
Зубы разжимаются… Почему, интересно? Сомневаюсь, чтобы… Языком пробегаю по губам,
небу. Самым кончиком щекочу его шершавый язык – и Арс отвечает на поцелуй.
Это, наверно, закатное небо виновато в нашем сумасшествии… Запад горит алым,
безумным огнем, в центре которого плавится оранжевый шар, задыхаясь от жары,
пульсируя, а на востоке грозно чернеют дождевые облака, занявшие полнеба.
Арс, Арс, милый, что же это с нами…
Ласкаю языком и губами плечи, грудь, напряженные соски, живот… Ммм…
Самое восхитительное тело, какое я когда-либо видел, ощущал, пробовал… О, Арс…
Под моим губами Сенто судорожно вздрагивает, мышцы напрягаются…
Член Арс начинает оживать где-то подо мной – от этого ощущения с ума сходишь…
Арсений…
Какие-то дикие стоны рвутся с наших губ…
Больше не могу.
Катимся с ним по траве, стягиваю с него плавки, раздеваюсь сам… Опрокидываю его на живот, вхожу, с трудом протискиваясь сквозь упругое кольцо мышцы. Арс бьется подо мной, исступленно крича от боли. Прости, милый… Как умею… Все бывает в первый раз.
Кончив, опустошенно падаю на его спину… Он вздрагивает от рыданий… Раскидываюсь на траве, притянув Арса себе на грудь и слизывая слезы с его лица… Он целует меня в губы: «Еще… Еще…»
Скользит своими нежными губами по моему телу, покрывая его невесомыми
поцелуями… Горячее дыхание останавливается на члене, огненные, обжигающие губы
целуют головку, обхватывают ее сладкими тисками, язык ласкает плоть… Как хорошо…
В глазах темнеет… От того, что тучи затянули небо, или от чего-то другого? От
наслаждения… Ммммм…
Кладу руки ему на затылок… Он еще сильнее сдавливает плоть, от этого становится
еще горячее, еще приятнее… Арс, Арс, что же мы делаем?
На меня смотрят безумные голубые глаза. Они молят о любви, они сводят с ума…
Он… Он – все, что мне надо в этой жизни. Он… Арсений…
Нет… Хватит… Хватит… Иначе тебе ничего не достанется… Он сам переворачивается
на живот, мелко дрожит, предвкушая ласки… Вхожу, сильно, но нежно… Толчки бедер
– словно волны прибоя перед бурей…
И вот меня накрывает цунами… Меня и его… Наслаждение. Оно лишает разума, бросает
куда-то к звездам, в самую середину медленно гаснущего солнца.
Лежим, обнявшись, на траве. В воздухе пахнет цветами, разлитым вином
и арбузами… Совсем темно. Идет дождь. Холодные струи ласкают разгоряченные тела,
даря нежную прохладу.
Что это было… Так внезапно?
И Арс тихо шепчет: «Любовь…»