Гораздо проще быть любимым, чем любить самому - следить за его взглядом, вслушиваться
в звуки его голоса, тайно вдыхать его аромат, делая вид, что просто дышишь.
Ощущение, что имеешь тысячу секретов, которые раскроются в один миг.
Какой-то кошмар для меня - он будто бы преследует мои мысли, сливаясь с каждым
мгновеньем в моей жизни, с моим дыханием.
- Мы не геи - упрямо утверждает он, даже в интервью его речь звучит для меня
хлестким приказом.
«Говори за себя» - хочется сказать мне, но я натыкаюсь на его взгляд ,внутренне
меня пробирает дрожь, и я против своей воли улыбаюсь, говорю, что хочу девушку
с зелеными глазами и добрым сердцем. Получаю от него приветливый взгляд. Вроде
бы. Что ж, я оправдал твои желания, Дан Бэлан. А что мне делать с моими? Внутри
тягостное ощущение, я ведь в какой-то мере предал себя. Мне отвратно, если бы
я наелся песка и то не так отвратно было бы.
Девушки? Я просто знаю, что будь у нее хоть самые зеленые глаза, они не вытеснят
из моего сердца другие, темные как ночь. Иногда у меня ощущение, что я помешался,
смешно сказать, но даже с моей последней девушкой я думал только о нем.
НЕТ! Нельзя, нельзя о нем постоянно думать, но с каждым днем мое чувство только
растет. И с каждым днем мне все труднее с ним бороться. Оно растет,
а я как будто уменьшаюсь, мне кажется, оно давит на меня, свинцом стискивая
грудь мешает дышать.
Я, наверное, трус. Вернее стал им - боюсь постоянно чего-то. Обидеть, проявится
как пленка, стать видимым. Я живу в какой-то оторванности от земли, невесомости.
Чтобы Арс и Дан не заметили, делаю, то, что мне удавалось всегда - смеюсь, шучу,
заставляю хохотать этих придурков. Хотя и это с каждым днем все труднее, кто
бы знал как я ненавижу их и себя в эти минуты. Смеюсь, а душе ливень, холод,
неуютно.
Но сегодня я сломался. Что-то оборвалось во мне, какая-то струна лопнула. Не
могу заставить себя встать. И не хочу вставать. Вчера Дан познакомил нас со
своей новой пассией. Мир стал для меня серым, не могу заставить себя подняться,
даже дышать не хочется. За окном все серое зима, снег идет, прохожие серые,
небо серое. Неужели мир боится меня разочаровать и подстраивается под меня?
Лежу. Для меня самое страшное это мои мысли. Они не прогоняют тоску, а только
усиливают её. Они проносятся как кадры немого кино, неясные, то медленно как
облака, то быстро как ракеты. Вдруг обнаружил, что плачу, вся подушка мокрая.
Не помню когда плакал в последний раз. По-моему мне было лет 5 ,да и то от счастья.
Как давно я его не испытывал? Господи как это могло случиться именно со мной!
Если бы несколько лет назад кто-нибудь сказал мне, что я буду в таком состоянии,
я бы не поверил. Ведь я, Раду, - самое светлое солнце, я всегда веселый, жизнь
мне улыбается. Интересно какие тучи меня заслонили.
Вошел Арс.
- Пикассо, может, прекратишь затапливать соседей снизу и пойдем прошвырнемся?
Знаю отличное местечко - девушки, алкоголь музыка, - весело говорит он.
Я не отвечаю. Не потому, что не хочу. Не могу. Я онемел, я умер.
Он рассеянно уходит, застегивая и расстегивая молнию на куртке. Смотрит на меня
с грустью.
- Ну ладно, все равно на улице холодно - говорит он, перед тем как закрыть дверь
моей комнаты. Я слышу, как за дверью моей комнаты он тихо шушукается с Даном
(наконец-то пришел, интересно, как провел ночь?), как будто в доме покойник.
Хотя какая разница?
Входит Дан, садится рядом со мной, гладит по голове. Я опять плачу, только слезы
не просто льются из глаз, все мое тело сотрясают рыдания. Тепло его руки греет
мне кожу, я бы вечно так лежал, рядом с ним.
- Раду слушай, ну не убивайся ты так, одна Анна ушла, придет другая. Это у вас
с ней нeсерьезно было. К тому же есть лучше,- говорит, входя Арс.
- Иди - говорит Дан, сопровождая свои слова кивком в сторону двери. Арс будто
бы испарился. Смешно. Почему его слова на всех действуют как приказ. Не могу
понять, как его можно не любить.
- Что случилось? - спросил Дан.
Пожимаю плечами. Действительно, что могло случиться? Только я теряю тебя с каждой
минутой, а так ничего.
- Что случилось, это ведь не из-за Анны я знаю,- говорит он, внимательно глядя
на меня.
- Что с тобой?- властно и нежно говорит он. Только он умеет сочетать несочетаемое
во всем.
- Так что?- более вкрадчиво говорит он.
Я бы хотел сопротивляться, но сегодня я сломлен.
- Я люблю тебя - против воли шепчут мои губы. Ощущение, что в груди сдулся шарик
с горячим газом. Но когда я осознаю сказанное и возможную реакцию на мои слова
меня охватывает ледяной ужас.
- Я знаю.
Дан наклоняется ко мне и нежно касается моих губ. Голова кружится, меня подхватывает
водоворот счастья.
- Ну, наконец-то!- прервал нас Арсений.
- Погромче поори придурок! - орем мы на него.
- Сами на себя посмотрите, два идиота. Все нервы своими чувствами вымотали,
блин.
- Чего? Кто идиоты? - кровожадно рычит Дан, хватая подушку.
- Знаешь, давай его сегодня простим! - смеюсь я.
- По какому случаю?
- Так ведь это правда,- улыбаюсь я ему.
А в ответ мне сияет ответная улыбка.